– Пока все спокойно, – деловито рассказывал заместитель. – Только какие-то люди возле магазина трутся: то парень с девушкой, то две девчонки, то мужик в шляпе… Похоже, покупателей фиксируют: кто пришел, кто вышел, что купил…

– Ты очередь создал для вип-покупателей? – спросил Юздовский.

– Объявление повесил, – кивнул Киря. – Только никто не записался. Кто же захочет «светиться» на баснословно дорогих покупках?

– Ну, и хорошо! Значит, не будем получать дорогие украшения! Зато все прозрачно, все честно!

Кирилл Яковлевич озабоченно почесал голову. Он не знал того, что знал директор, и думал, что тот просто страхуется. Но, как говорится – начальству видней!

– Хочешь, оставайся, шашлык пожарим, – предложил Феликс.

– Да нет, спасибо! Надо график отпусков составить, да в торг отнести. А бабы никак летние месяцы не поделят…

– Ну, ладно, давай!

Только ушел Безелуцкий, как на старом «Москвиче» приехал Андрей. Аккуратно одетый, в выстиранном рабочем комбинезоне, пила «Дружба» и прочие инструменты в багажнике, лестница-стремянка закреплена на крыше.

Видно было, что он серьезно относится к «левой» работе, которая, в отличие от «правой», приносит ему основной доход.

– Смотри, Андрей, – предупредил Юздовский. – Нужно аккуратно, чтобы на беседку не упало.

– Сделаем! По частям спилю, как Толяну: сначала боковые ветки, потом ствол в три приема сверху вниз…

– Да, так и надо!

– Феликс, Тамара спрашивает, во сколько мясо ставить? – крикнула с крыльца Виолетта. Она была в облегающих лосинах под леопарда и коротком красном топике, открывающем подтянутый, без единой жиринки живот.

– Андрей, через сколько ты закончишь? – спросил у пильщика Граф.

Тот осмотрел дерево, посмотрел на часы.

– Два часа, максимум.

Андрей поставил бензопилу на землю, прижал коленом сверху раму с рукоятками, похожими на велосипедный руль, дёрнул пару раз трос стартера, и двигатель затарахтел, выплёвывая из выхлопной трубы порции белого дыма с запахом горелого масла. Пильщик взял пилу в руки, нажал ручку газа, и цепь стала вращаться вокруг шины с такой скоростью, что её зубья слились в сплошной поток и стали неразличимы.

Чтобы не перекрикивать грохот агрегата, Феликс подошел к дому, приобнял жену, погладил упругие ягодицы. Она грациозно, как кошка потянулась.

– Пусть все пока приготовит, а Гриша к часу угли сделает. А я пойду присмотрю, чтобы все было в порядке.

Андрей знал свою работу: сначала спилил нижние, крупные ветки, торчащие по сторонам, как костлявые лапы чудовища, потом пошел повыше.

Ветви поддавались легко. Ровно, почти не напрягаясь, ревел двигатель.

Потом пильщику пришлось подняться на предпоследнюю ступеньку лестницы. Тонкие ветки не требовали больших усилий и дело шло споро.

Постепенно от дерева остался только ствол. Андрей отпилил верхнюю треть, ловко сбросив его на свободное место, потом убрал лестницу, и пилил с земли. Держать двенадцатикилограммовую пилу на вытянутых руках тяжело, тем более что ствол в этом месте был довольно толстый. Двигатель теперь работал натужно. Андрей прижимал рукоятку газа, подолгу не отпуская, пот катился по его лбу.

– Бр-рр-р! Бр-рр-р! Бр-рр-ррр…

Опилки летели сплошной струей, запахло горелой древесиной. Феликс зачарованно смотрел, как зубья превратившегося в ореол бешено несущегося по замкнутому овалу полотна грызут твёрдую плоть умершего ореха, впиваясь всё глубже и глубже.

– Клац! – неожиданный звук прозвучал как выстрел, Юздовский вскрикнул и, схватившись за грудь, опрокинулся на спину.

Андрей сбросил газ.

– Что случилось, хозяин? – в наступившей тишине вопрос прозвучал, как крик.

Ответа не последовало.

Юздовский лежал на земле, прижав ладонь к груди, сквозь пальцы сочилась кровь. Он был мертв! Успел ли Граф угасающим сознанием понять в последнее мгновение, что произошло? Кто знает?! Да и имеет ли это значение?!

Глава 5

Вещдок с места убийства

Капитан Лобов вместе с участковым и экспертом-криминалистом прибыли на дачу Юздовских довольно быстро. Милицейский уазик скрипнул тормозами, и из калитки тут же вышли два крепких серьезных мужчины в камуфляже, один держал охотничий полуавтомат «МЦ 21–12».

Начальника охраны Лобов уже знал.

– Здравствуйте, товарищ Азаров! Опять стреляли? Что-то у вас это стало часто повторяться…

– Задержали мы подозреваемого, – ответил тот. – А дальше сами разбирайтесь. Мы его не допрашивали: у нас методы другие…

Подозреваемым оказался Андрей. Он сидел прямо на земле, рядом с трупом Юздовского, руки крепко связаны за спиной веревкой.

– Послушайте, я не виноват! – растерянно залепетал он, увидев Лобова. – Вы же здесь старший, да?

– А вы-то кто? – перебил сыщик.

– Я Андрей, я дерево пилил… А он упал и не шевелится, и пульса нет! Но я ни при чем!

– Ни при чем, говоришь? Сколько раз я это слышал! – буркнул Лобов, осматривая тело, лежащее рядом с недоспиленным стволом ореха. – Но труп-то есть! Значит, всё-таки при чем?

– Я правда не виноват, – чуть не плача, сказал Андрей.

– Оружие есть?

– Нет, откуда?

– Нет у него ничего, – подтвердил Азаров.

– Тогда развяжите! А ты рассказывай по существу, как дело было!

– Да и дела никакого не было, – развёл освобожденными руками пильщик. – Я пилил, он смотрел… А потом вскрикнул и упал. Вот и всё…

– Михалыч! – обратился Лобов к старшему лейтенанту. – Пока следователь и судмедэксперт едут, прими объяснение, чтобы времени не терять. А потом найди понятых.

– Пойдёмте со мной в беседку! – сказал участковый пильщику. – За стол присядем и запишем.

Эксперт-криминалист привычно составлял схему места происшествия, потом принялся фотографировать: обзорный снимок – кусок сада, в центре кадра полутораметровый остаток ствола и труп; бензопила – общий вид, полотно, ручки управления…

Лобов присел возле трупа, привычно фиксируя детали. Пятно крови на сиреневой майке в области сердца, прикрытое сверху ладонью, видно, инстинктивно зажал рану. На пальце лев с черным камнем во рту…

– Не может быть! – прошептал опер. Это был тот самый перстень, по краже которого из Эрмитажа он работал еще стажером, много лет назад. И даже книгу про него купил и прочел!

Чтобы рассмотреть рану, он развернул руку Графа, обратив внимание, что хотя ладонь испачкана кровью, палец с перстнем остался чист. Еще немного сдвинул кисть, открыв неровное отверстие. Похоже на огнестрельное ранение, только след пули нехарактерный: вместо кружка – черточка, будто она летела не прямо, а слегка боком…

Почувствовав что-то постороннее в кулаке, он раскрыл ладонь. Лев, улыбаясь, испытующе смотрел на него. Перстень соскочил с пальца убитого и оказался в руке у сыщика! Такое произошло впервые за всю его службу!

Машинально капитан примерил таинственный артефакт на свой палец, он оказался как раз впору, и от него исходило приятное, ободряющее тепло. Лобов ощутил прилив сил и уверенности. Вдруг очень захотелось оставить перстень себе. Раньше у него никогда мысли не возникало, чтобы взять что-то с места происшествия, тем более с трупа, но теперь… Теперь был случай особый и перстень особый!

«Поношу немного, – решил Лобов. – В протоколе оставлю место, потом допишу, если что…»

И он спрятал перстень в карман.

Дело о смерти Юздовского оказалось запутанным. Судмедэксперт дал заключение, что он убит попавшей в сердце пулей. И пулю приложил в маленьком пластиковом пакетике. Даже на вид можно было определить, что она от патрона 7,62x39 – такие используются в автоматах Калашникова и самозарядных карабинах Симонова. Только кроме следов нарезов на ней имелось значительное повреждение в заднебоковой части. Эксперт-криминалист все же сумел определить, что она выпущена из того самого карабина, который был найден на пригорке за озером и который с того дня находится в стальном шкафу для вещдоков Управления внутренних дел. А повреждения оставлены полотном бензопилы «Дружба-2», причем именно той, которой Андрей пилил засохший орех!